Повар-монах по имени Даре из монастыря Банкея решил лучше заботиться о здоровье старого учителя и подавать ему пищу лучшего качества. Заметив это, Банкей спросил: — Кто сегодня готовил? К нему прислали Даре. Услышав от него, что по возрасту и положению ему полагается пища лучшего качества,
Банкей сказал: — Тогда думай, что мне не полагается есть вовсе. — И, войдя к себе в комнату, запер за собой дверь.
Даре, сев на пол перед дверью учителя, просил прощения, но Банкей не отзывался. Семь дней пробыл Банкей внутри, а Даре просидел снаружи. Наконец, отчаявшись, один из учеников крикнул: — Почтенный Учитель, у Вас, быть может, все хорошо, но этому ученику, который сидит здесь, есть надо! Он не может голодать вечно.
На это Банкей открыл дверь. Улыбаясь, он сказал несчастному повару: — Я требую себе такую же пищу, как у последнего из моих учеников и не хочу, чтобы ты, когда станешь учителем, забыл об этом.
Мастер Банкей никогда не цитировал сутр и не вступал в обсуждение. Но беседы, которые он проводил, посещали не только ученики дзэн, но и люди иного знания. Слова его шли от сердца к сердцу слушателей.
Его многолюдные собрания раздражали священника секты нитирэн, последователи которой также ходили слушать Мастера дзэн.
Самолюбивый священник пришел поспорить с Банкеем. — Эй! Дзэнский учитель! — Обратился он к Банкею, когда тот вышел на сцену. — Подожди минутку. Всякий, кто тебя уважает, будет повиноваться твоим словам, но если человек, вроде меня, тебя не уважает, сможешь ли ты заставить его подчиняться? — Подойди ко мне и я покажу тебе это, — сказал Банкей.
Священник принялся, горделиво расталкивая толпу, продвигаться к Мастеру. Банкей улыбнулся и сказал: — Стань от меня слева. Священник повиновался. — Нет! — сказал Банкей. — Будет лучше разговаривать, если ты станешь справа. Пройди сюда. Священник гордо прошел направо. — Видишь, — заметил Банкей, — ты меня слушаешься, и я думаю, что ты очень добрый человек. А теперь сядь и слушай.
— У меня случаются приступы гнева, я хочу от него освободиться, но не могу.
Что мне - делать?
Банкей, не сказал ни слова, просто заглянул глубоко в его глаза, тот даже вспотел неожиданно. Ему хотелось нарушить молчание, но он не осмелился.
Наконец, Банкей улыбнулся и сказал:
— Странно! Я искан и искал, но не смог найти гнева внутри тебя. Покажи мне хоть немного гнева, здесь и сейчас.
Ученик сказал:
— Он не всегда здесь. Он проявляется внезапно. Как я могу показать его сейчас?
Банкей снова улыбнулся и сказал:
— Тогда это не твоя истинная природа, которая остается с тобой всегда; и если бы твой гнев был частью тебя, ты бы смог показать его мне.
Когда ты родился, его с тобой не было. Когда ты умрешь, его с тобой не будет. Этот гнев — не ты. Где-то тут есть ошибка. Уходи и подумай. Ищи! Медитируй!
Наставники дзэн учат своих учеников непосредственно выражать свои чувства. Один мальчик жил рядом с детским монастырем дзэн и часто встречал мальчика из монастыря, который каждое утро ходил на рынок за овощами.
Как-то при встрече он спросил мальчика из монастыря: — Куда ты идешь? Тот ответил: — Куда ноги несут! Мальчик был озадачен и вечером спросил совета у своего отца. — В следующий раз при встрече задай ему тот же вопрос. Он ответит также, а ты тогда спроси: "А если бы у тебя не было ног, тогда куда бы ты шел? Это застанет его врасплох". Утром дети встретились снова. — Куда идешь? — спросил мальчик. — Куда ветер дует, — последовал ответ. Это смутило ребенка и он рассказал отцу о неудаче. "А ты спроси его в следующий раз куда бы он шел, если бы не было ветра" — предложил отец.
Наутро дети опять встретились. — Куда идешь? — спросил мальчик. — На рынок, за овощами, — последовал незамедлительный ответ.
Тодзан пришел к учителю Уммону. Уммон спросил его, откуда он пришел. — Из деревни, — ответил Тодзан. — А в каком монастыре ты был летом? — спросил Уммон. — В монастыре Ходзи, что на южном берегу озера, — ответил Тодзан. — Когда же ты его покинул? — спросил Уммон, дивясь про себя: сколько же еще Тодзан сможет так отвечать на вопросы. — Двадцать пятого августа, — ответил Тодзан. — Мне следовало бы отвесить тебе три удара палкой за такие ответы, но я тебя прощаю, — сказал Уммон.
На следующий день Тодзан поклонился Уммону и спросил: — Вчера Вы мне простили три удара палкой, но я не пойму — за что?
Упрекая Тодзана за бездушные ответы, Уммон сказал: — Ты ни на что не годен. Ты просто слоняешься из одного монастыря в другой!
Много учеников изучали дзэн у мастера Сэнгая. Один из них имел обыкновение ночью вставать и, перебравшись через монастырскую стену, уходить развлекаться в город.
Однажды, проверяя ночью спальни, Сэнгай заметил отсутствие ученика, а в саду у стены нашел высокий табурет, с которого тот взбирался на стену. Убрав табурет, Сэнгай занял его место.
Возвратившийся гуляка, не подозревая, что на месте табурета стоит Сэнгай, встал учителю на спину и спрыгнул на землю. Обнаружив, что он сделал, юноша остолбенел от страха.
Сэнгай сказал ему: — Рано утром очень холодно. Смотри не простудись! Больше ученик никогда не уходил ночью.
Хакуин имел обыкновение говорить своим ученикам о старухе, державшей чайный магазинчик. Он хвалил ее понимание дзэн. Ученики, желая посмотреть на нее, шли в магазин.
Когда бы старуха их не встретила, она сразу могла сказать, пришли ли они за чаем или же увидеть ее понимание дзэн. В первом случае она любезно поила их чаем, а во втором просила учеников пройти за ширму. Как только они туда заходили, она била их кочергой. Девять из десяти не могли избежать ее ударов.
