На востоке искателям Истины принято ходить по всей стране и бросать вызов известным мастерам. Это не враждебный вызов, а дружеский. Например, когда Шанкара начал беседовать с Мандалом Мишрой, он прикоснулся к его ногам и попросил его благословения на то, чтобы победила Истина. Когда Шанкара нанес поражение Мандалу Мишре, тот немедленно встал, прикоснулся к его ногам и попросил посвятить его.
В индийской философии есть знаменитое изречение: "Истина должна победить; не имеет значения, кто проиграл".
Эта традиция перешла в Китай, Японию и другие страны. И теперь, когда мы видим двух японских борцов, перед началом поединка они кланяются друг другу с огромным уважением. Нет места враждебности.
Если проявится личная неприязнь, то поражение предопределено. В традиции восточных единоборств выигрывает не личность, а искусство. Как в философии побеждает истина, так здесь побеждает искусство. Если нет эго, то вы не можете проиграть. Если вас там нет, если вы полностью отсутствуете, тогда никакой меч не поразит вас. Даже на одно мгновение боец не должен подумать о себе, о своей личной победе, поскольку это мгновение обернется поражением.
То же самое относится и ко всем аспектам, человеческой деятельности. Такова наука побеждать! ...
Одного художника император попросил написать Гималаи на стенах его дворца. Художник был Мастером дзэн; он сказал, что ему нужно для этого три года жить в Гималаях. Император спросил: — Это займет у тебя три года? Художник ответил: — Я прошу минимум времени, потому что, пока я не стану частью Гималаев, я не смогу написать их. Мне нужно пойти туда и раствориться в них.
По прошествии трех лет он вернулся и расписал стену в три дня. Император пришел посмотреть. Это было чудо! Он никогда не видел такие прекрасные горы. Даже настоящие Гималаи были немного бледнее в сравнении с ними. Он долго стоял и любовался, а потом заметил: — Здесь я вижу тропинку, куда она ведет? Художник ответил: — Мы можем пойти посмотреть. Они пошли и больше не вернулись.
Мастер дзэн Хакуин славился праведной жизнью. Неподалеку от него жила красивая девушка, родители которой держали продуктовую лавку. Вдруг родители обнаружили, что их дочь беременна. Они очень рассердились. Дочь не желала называть виновника, но, устав от расспросов, наконец, назвала имя Хакуина. Кипя от ярости, родители устремились к Мастеру. "Неужели?" — вот все, что он произнес в ответ на их упреки. Когда родился ребенок, его принесли к Хакуину и сказали: "Это твой ребенок, забирай его!" Мастер только произнес: "Неужели?"
К тому времени он уже лишился своей репутации, но это его не беспокоило. С большим старанием он принялся ухаживать за младенцем. Молоко и все, что было нужно малютке, он доставал у соседей. Через год юная мать уже не могла больше терпеть и призналась родителям, что отцом ребенка был молодой человек, работавший на рыбном рынке. Мать с отцом бросились к Хакуину умолять о прощении. Они долго извинялись и попросили вернуть ребенка. Хакуин, возвращая его, лишь сказал: "Неужели?"
Когда монахиня Чиено изучала дзэн у Мастера Бук-ко, она долго не могла достичь плодов медитации. Как-то лунной ночью она несла воду в старом ведре, стянутом бамбуковым обручем. Вдруг обруч лопнул, дно вылетело, и в этот миг Чиено стала свободной! В память об этом она написала стихи:
По-всякому пыталась уберечь Я ветхое ведро: Слабеет обруч, уж почти порвался. Когда же, наконец, упало дно не стало вдруг воды в ведре! Не стало вдруг луны в воде!
Ученик спросил Нагсена: — Что есть Путь? — Путь — это повседневная жизнь, — ответил Нагсен. — А можно ли этому научиться? — спросил ученик. — Если ты попробуешь учиться, — ответил Нагсен, — то будешь далеко от Пути. — Но если я не буду учиться, то как я смогу узнать, что это Путь? — спросил ученик. — Путь не принадлежит воспринимаемому миру. Также он не принадлежит и миру невоспринимаемому. Познавание — иллюзия, непознавание — бессмыслица. Если ты хочешь достичь истинного Пути, отдайся свободе, которая есть у Неба.
Ученик спросил Нагсена: — Буддийские писания утверждают, что все на свете наделено природой Будды. Имею ли я природу Будды? — Нет, ты не имеешь! — ответил Нагсен. Монах спросил: — Деревья, реки и горы имеют природу Будды? — Да, имеют! — ответил тот. — Если все имеет природу Будды, то почему я не имею? — спросил монах. — Кошки и собаки, горы и реки — все имеет природу Будды, а ты — нет! — Но почему? — спросил ученик. — Потому, что ты спрашиваешь! — ответил Нагсен.
Когда пришло время умирать, Бокудзю собрал учеников и объявил им о своем намерении. Потом он обратился к ним со словами: — Вы знаете меня, всю свою жизнь я ничего ни за кем не повторял. Теперь я обращаюсь к вам за советом. Есть ли какой-нибудь необычный способ ухода из жизни?
Один ученик предложил: — Может быть, Вы умрете в позе "лотоса"? Но другие сказали: — Многие мудрецы умирали в позе "лотоса". Это не ново. Кто-то сказал: — Вы можете умереть стоя. Они обсуждали это так, как будто это была просто игра. Кто-то стал возражать: — Я уже слышал о мудреце, который умер стоя. Тогда кто-то предложил: — Остается одно. Умереть, стоя на голове. Я думаю, что этого еще никто не делал. Неожиданно для всех присутствующих Мастер сказал: — Это мне подходит. Ну что ж, друзья, прощайте! ...
Один человек пришел к Бокудзю и спросил: — Вы действительно следовали своему Учителю? —Да, я следовал ему, — ответил Бокудзю. Но всем было известно, что Бокудзю вовсе не следовал своему Учителю. Поэтому человек недоверчиво спросил: — Вы хотите обмануть меня? Все знают, что Вы не следовали своему Учителю, и все же Вы утверждаете, что следовали ему. Что Вы имеете в виду?
Бокудзю ответил: — Я следовал своему Учителю, потому что мой Учитель никогда никому не следовал, даже своему Учителю. Этому я научился у него!
Бокудзю шел с учеником в храм после утренней прогулки. Сзади подошел какой-то человек, сильно ударил его палкой по спине и убежал. Бокудзю даже не обернулся; он продолжал свою прогулку. Ученик был потрясен. Он сказал: — Почему Вы не реагируете? Что с Вами? Этот человек ударил Вас так сильно, а Вы даже не оглянулись! Бокудзю сказал: — Это его проблема. Он, должно быть, сумасшедший, бедняга. Я очень сочувствую ему. Я не могу посмотреть назад, потому что он уже сумасшедший; мой взгляд сделает его еще более сумасшедшим. Прейдя домой, он может почувствовать вину, подумать, что я осуждаю его. Нет, это не гуманно. Он и так в беде. Нет необходимости создавать ему новые проблемы.
Один богатый человек пришел к Бокудзю и, положив перед ним туго набитый кошелек с золотыми монетами, сказал: — Жертвую на строительство храма! Мастер сказан: — Очень хорошо. Человек продолжал стоять. Мастер посмотрел на него и спросил: — Вы, наверное, ждете от меня благодарности? Человек неуверенно произнес: — Ну-у... в общем-то я думаю, что такую крупную сумму денег вам жертвуют не каждый день. И Вы могли бы поблагодарить меня. Мастер сказал: — Это Вы так думаете, а я думаю, что благодарить должен не тот, кто берет, а тот, кто дает.
